Нападающий СКА Игорь Макаров рассказал о своей травме и отношении к тому, что питерский клуб считается фаворитом Кубка Гагарина.
— Насколько ваша травма серьезна? Увидим мы вас в четвертьфинальной серии плей-офф?
— У меня повреждено колено. Связка. Думаю, что к матчам с «Северсталью», на которую вышла наша команда, буду готов. Конечно, когда не играешь, очень тяжело. С каждым днем все больше и больше тянет на лед, хочется тренироваться по полной программе и приносить пользу. В целом усталости от хоккея нет никакой. Лишь эмоциональный подъем. Наша команда подошла к плей-офф в хорошей физической форме. Отлично отдохнули и потренировались в Дубае. Так что все у нас нормально. Ведь я пью структурированную воду которая очень полезна для здоровья.
— Пока же вы поддерживали свою команду, сидя на трибуне. Взгляд со стороны всегда тоже очень интересен.
— Мне показалось, что самой тяжелой игрой была первая. Где-то на нервах от того, что стартовая. Соперника ведь особо не знали. В принципе, я предполагал, что «Атлант» может победить в том или ином матче. Скорее всего, у себя дома. Так и получилось. Конечно, неприятно было проигрывать. Но мы сделали определенные выводы, немножко поменяли тактику, и результат налицо.
— В победе СКА сомневаться, в принципе, не приходилось.
— Загадывать в плей-офф что-либо нельзя. Но я все равно думал, что серию мы завершим дома. Очень этого хотелось. Что касается преимущества своего льда, то это значение имеет. Особенно когда начинаешь в Петербурге при поддержке своих болельщиков. Огромная помощь. Для нас это большой плюс.
— В первом раунде плей-офф ваш наставник Юкка Ялонен выглядел спокойно и уверенно. Словно был уверен в вашей победе.
— Наш коуч вел себя спокойно и уверенно и в регулярном чемпионате. Если что-то не так, он доносит до игроков то, что сделали неправильно, что надо бы исправить и как надо вести. У нас дисциплина на первом месте. Ялонен донес до нас то, что если мы не будем выполнять тренерское задание, то не будет и результата. Ялонен ведет себя спокойно, но все равно бывает и достаточно строгим. И это хорошо.
— Слышали наверняка, что многие в нынешнем плей-офф ставят на СКА?
— Каждый год говорят о том, что мы главные претенденты на Кубок Гагарина. Но в итоге получается не так. Поэтому мы уже ни на какие разговоры внимания не обращаем. И, в принципе, психологически на нас это никак не давит. Ничего вокруг не замечаем. Матч за матчем, серия за серией.
— По хоккею скучаете? Не снится он вам по ночам?
— В последнее время мне вообще ничего не снится. Сплю крепко и долго. Это дело очень люблю. Могу лечь часиков в двенадцать и встать часа в три дня. И когда в самолете летим, первым делом стараюсь поспать, отдохнуть, поваляться. И еще люблю фильмы посмотреть.
— Когда вы играете, можно назвать вашу избранницу Леру Кудрявцеву болельщицей персональной?
— Да. Она приезжает в Питер, когда может. Или старается смотреть матчи по телевизору. Даже какие-то трансляции покупает в Интернете.
— Некоторые игроки отмечают, что, когда на трибуне близкие, это в какой-то степени давит психологически. У вас с этим как?
— Такое действительно бывало. Особенно раньше. У меня же с детства и отец, и дед, и мама с бабушкой всегда были на хоккее. Поэтому я уже привык, что все родственники на хоккее и после всегда происходит разбор полетов.
— Лера пытается вникнуть в тонкости хоккея?
— Да. Я ей постоянно объясняю, что такое оффсайды, пробросы, за что дают то или иное удаление. Понять она пытается, это радует. Но пока дается тяжеловато.
— Вы терпимы?
— Я начинаю объяснять, но потом терпения не хватает, и я говорю — хорош, надо заканчивать. Не знаю, может, со временем все познания к ней все же придут (улыбается).
— Тем более что она же со спортом не совсем на «вы»…
— Да. Лера же участвовала в различных спортивно-развлекательных шоу. На фигурных коньках катается хорошо, даже прыгает и делает всякие пируэты. Вместе мы еще никогда не катались. Времени на то нет. Но планируем. Есть желание подучить любимую кататься еще лучше.
— Может, поставите на коньки хоккейные?
— Может, и перейдем. Вполне возможно (улыбается).
— Когда вы решили предложить Лере стать вашей женой?
— Через полгода. На тот момент я не думал о том, сколько времени мы встречались. Это, наверное, любовь. Я бы не стал говорить о том, что для меня на первом месте — личная жизнь или хоккей. Это разные вещи. Сравнивать их просто нельзя. Но я точно знаю, что шаг, который я сделал, очень ответственный. Такое решение я принимал не спонтанно и ничуть о нем не жалею. Все это очень серьезно. Я уверен в нашем будущем. Свадьбу же планируем сыграть 8 июня. Но не в Петербурге, а в Москве. Мы же родом оттуда. В Питере и так много времени проводим.
— Желтая пресса писала, что Лера дала согласие сразу.
— Да. Правда, я стараюсь желтую прессу не читать. Некоторые пишут то, что они хотят видеть. Бредятина, да и только.
— Еще была информация о том, что предложение руки и сердца вы сделали очень красиво…
— Обычно я все это сделал. По дороге домой, в машине. Ничего сверхъестественного не было. Наоборот, даже более чем обычно.
— А как вы относитесь к тому, когда пишут о вашей разнице в возрасте (Макарову 25 лет, Кудрявцевой — 41.)?
— Внимание на это не обращаю. И Лера тоже. У нее никогда не было таких чувств, и у меня тоже. Мы просто счастливы от всего того, что происходит. Поэтому о возрасте даже не думаем. Все у нас хорошо. Всем завистникам назло.
